Открыв глаза, с опаской посмотрел на Василису, затаив дыхание, и облегчённо вздохнул — получилось! Передо мной лежала одновременно и Василиса, и та, стародавняя актриса, обликом которой я воспользовался.
Глаза Василисы остались прежними — синими, как осеннее небо. Волосы стали иссиня-чёрными, а лицо — как у той самой Джессики Альба, только нос поаккуратнее, потоньше. В общем — красотка. Вот только теперь ей будет очень трудно доказать, что она — Василиса Гринькова. Впрочем — отпечатки пальцев у неё остались прежними, рисунок сетчатки глаз — тот же, так что если нужно будет установить её личность — это можно будет сделать запросто, при наличии специальных средств сканирования. Многие из граждан России уже давно сдали свои отпечатки пальцев в общий банк данных МВД, как и снимок рисунка сетчатки глаз. И мои отпечатки есть в базе, и Василисины — считаю, что закон, который предписывал это делать с детьми и подростками очень правильный закон. По крайней мере, мне так кажется.
— Привет, милая. Как ты? Какие ощущения?
— Как будто меня неделю били… а потом держали в подвале без еды. Всё болит, всё кружится — отвратительное ощущение.
Василиса посмотрела вверх и потрогала себя за лицо. Потом вымученно улыбнулась:
— Получилось, да? А что, симпатичная, правда? Тебе нравится?
— Ты мне во всяком виде нравишься — дипломатично ответил я — к новому виду ещё привыкать придётся.
— А когда ты себе сделаешь лицо?
— Передохну, и сделаю — ответил я, и откинулся на спину, разбросав руки по сторонам. Через минуту я уже спал…